Однажды Лера объявила, что выходит замуж за Илью. Мать только ахнула, бабуля нашептала все мыслимые проклятия, а подруга Светка пальцем у виска покрутила и обозвала дурочкой.
Но Лера любила. До дрожи, до слёз, до потери рассудка. И была уверена — никто не понимает любви так, как она.
Ей двадцать один — молодая, наивная, но упёртая. А Илья — тридцатилетний «финансист», внешне умный, обаятельный, с юмором. Да, порой резкий, иногда ведёт себя как дитя, но с ней — нежный и внимательный.
Она отказалась бросать институт — мать грозилась не дать ни рубля на жильё. Илья ворчал, но терпел: из их тесной съёмной однушки на отшибе хотелось сбежать побыстрее. Да и Лера ему правда нравилась.
После свадьбы он будто подменился: носил жену на руках, помогал по хозяйству, вместе выбирали обои, мебель, даже кухонный гарнитур. Но потом его стало не хватать. То «пиво с корешами», то «встреча с партнёрами».
Когда Лера забеременела, всё пошло под откос. Жуткий токсикоз, вечное одиночество, тревога, что не отпускает.
Он приносил деньги и исчезал. Никогда толком не объяснял, чем занимается. Только отмахивался:
— Меньше знаешь — крепче спишь.
Мать Леры чуяла недоброе:
— Его или посадят, или он сгинет. Не играй с огнём, дочка.
Но Лера гнала дурные мысли — у них же была дочь, крохотная Лиза, и ради неё они старались. Иногда у них получалось быть семьёй: вылазки на природу, подарки, тёплые вечера.
А иногда… не хватало даже на еду. Он менялся — то щедрый и душа компании, то замкнутый и злой.
Через десять лет Илья вдруг заявил, что устроился на «нормальную работу»: в крупную компанию, с графиком, стабильной зарплатой. Следующие два года стали лучшими в жизни Леры. Они путешествовали, смеялись, даже завели собаку.
Но потом будто сглазили. Илья снова стал пропадать, раздражаться по пустякам. В конце концов, отослал жену с дочкой к тёще:
— Так будет лучше. Потом всё объясню.
Через два месяца его арестовали. Попался на взятке. А через неделю — мёртв. Официально — инфаркт в камере.
— Свои прикрыли, — равнодушно бросил следователь. — Вы и правда ничего не знали?
Лера молчала. Она и правда не знала. Или не хотела знать.
От Ильи остались только воспоминания, потрёпанная машина да квартира, где его долю чудом переоформили на Лизу.
Свекровь, Тамара Семёновна, металась между горем и яростью:
— Ты его погубила! Всё тебе было мало!
Лера не оправдывалась. Вдова, без денег, с ребёнком и вечной болью — ей и так было невмоготу.
Через полгода Тамара сама позвонила — ради внучки. Лиза часто гостила у бабушки, Лера не запрещала: девочке нужна была родная душа, а сама она вкалывала сутками, пытаясь выжить.
И вот появился Сергей. Старый знакомый по университету. Добрый, спокойный, в разводе. Сначала Лера просто разговаривала с ним — о жизни, о боли, о прошлом. Потом они стали встречаться.
Но Лизу она в курс не посвящала. До того дня, пока не решилась:
— Это Сергей. Мы теперь вместе.
— Ты что, папу уже забыла?! — закричала дочь. — Бабушка была права!
Лере было страшно. Она и сама не знала, как жить дальше. Но знала одно — жить нужно.
— Он не заменит тебе отца. Но он — хороший человек.
Лиза не верила. Она с бабушкой всё обсудила. Тамара рыдала, уговаривала: «Ты одна можешь остановить этот кошмар».
Девочка старалась: игнорировала Сергея, отталкивала подарки, дышала презрением. Но он был терпелив. Не лез, не злился.
Приносил цветы, играл с собакой, готовил ужин. Просто был… добрым.
Однажды он свозил всех кататься на лошадях. Лиза не выдержала — хоть и старалась казаться холодной, радость прорвалась в голосе и глазах.
А потом бабушка сказала:
— Если хочешь, чтобы он ушёл — ты знаешь, что делать.
План был прост: инсценировать домогательство. Один раз — и мама выгонит Сергея навсегда.
Лиза сделала всё как надо. Надела облегающую майку, распустила волосы, зашла на кухню, когда Сергей пёк пирог.
Когда вошла мама — дочь завопила:
— Он ко мне пристаёт!
Сергей замер. Лера оцепенела. Лиза — вся в панике.
Но вместо гнева в глазах мужчины была… жалость. Понимание. И это сломало девочку. Она разрыдалась. По-настоящему.
— Бабушка велела… — шёпотом выдавила она, разрываясь между страхом и стыдом.
Лера выслушала. Молча. Потом сказала:
— Решай сама, будешь ли общаться с Тамарой Семёновной. Ты уже взрослая.
Лиза пока не решила. Но с тех пор ведёт себя иначе.
Она старается — быть дочерью. Настоящей, примерной. Не потому что должна. А потому что сама… хочет.
