**Дневник. Всё течёт.**
Не спала до утра, а к рассвету поехала к Виктору.
— Надо поговорить, — выпалила резко.
— Подожди, тут с пацанами дело… — Он насторожился. — Что-то случилось?
— Да…
— Ладно.
Остались одни.
— Леночка…
— Зачем ты это придумал? А?
— О чём ты?
— Всё это… У тебя же девок — горло перечеркнула жестом, — бизнес вверх идёт, на ноги встаёшь… Зачем тебе это было нужно? Смешно, да? Вообразил себя царём и богом? Решателем судеб? За что ты так со мной? Уж точно не из-за той истории за гаражами…
— Ты о чём, Лен?
— Вчера видела Серёжу. Знаешь, он сказал, что ничего тебе не должен… давно… что вы всё уладили…
Решил, что я сама, добровольно, приползла к тебе… Я…
Виктор смотрел на неё.
— Знаешь, ты никогда на меня не смотрела. На таких, как я… Торговала этим мясом… Ты выделялась… Сначала думал, что ты с Артёмом, у вас что-то было…
А потом этот болван со своей просьбой… Ну, я согласился.
Мне было интересно на тебя взглянуть. Мы бы тебе ничего не сделали… Я тогда тебя по щеке провёл, не удержался.
Ты такая… не как эти…
Потом как-то забылось, но я тебя не выпускал из виду.
С Серёгой знаком давно… Удивился, когда ты с ним… Не знал, думал, такие, как ты — другие…
Я тогда правда к нему пришёл, думал, дома отсиживается, надо было обсудить…
Увидел тебя… Злость затмила разум… Не хотел пугать, просто сказал и ушёл… Я бы тебе в жизни зла не причинил, Лена. Руку себе отгрызу, но не трону.
С Серёгой разобрались… Думал, он тебе сказал, и…
А ты пришла к Артёму… за помощью… Я думал, его знакомую кто-то прижал, с рынка кого-то… а увидел тебя…
Всё перевернулось. Я, знаешь, не болтун, а тут… ты сидишь, напуганная, но… несломленная.
Готов был себя придушить — не знал, до какого отчаянья тебя довели.
Лен… Не злись. Это был единственный шанс… чтобы ты перестала бояться.
Я всё это время только о тебе и думал. Как хотелось обнять, прижать, защитить…
Всё это ради тебя придумал… Куда мне, с моими манерами, к такой, как ты…
Ты столько для нас сделала… Разве согласилась бы просто так помогать?
— Какой бред… Я столько времени жила во лжи… Господи… какой же ты…
— Лена, всё остальное правда — про мать, детство… только вот с Серёгой…
Лена встала.
— Не простишь, да? Я дурак, надо было сразу сказать… но боялся потерять…
— Деньги с точки… твои? Не ври…
— Да… Ты же не брала, отрабатывала долг… за Серёгу. Ему повезло — его ты любила. Лен, не горячись…
— Я уезжаю. Мы уезжаем… Хорошо сделала работу? Теперь можешь общаться с нормальными людьми.
Никогда, слышишь, никогда не появляйся.
— Лен… ну было же и хорошее…
— Вот это и обидно… Я верила… думала, ты другой… Мне будет тяжело… Я придумала тебя — честного, доброго… дура…
Прощай. Удачи.
Лена больше не боялась быть слабой. Устала. Идёт по улице и… плачет.
Плачет и шепчет в пустоту:
«Сломалась… дура, поверила… Хорошо, что Серёга пришёл, а то бы жила во лжи… Чуть не совершила глупость… не сделала шаг, которого он ждал…
Он окружил заботой, не трепло, как Серёга… а я, дура, повелась…
А может… может, лучше бы жить во лжи? — мелькнула мысль. — Было бы легче…
Он же любит… и ты к нему не равнодушна…
Может, не приходил бы этот Серёга?
Кому нужна эта правда? Сильная ты? Да всем плевать. Любой мужик тебя обидит — даже самый жалкий. А ты виду не подашь…
Внутри плачет девочка, которую снова обидели… как в школе…
Заступиться некому.
Отец жил своей жизнью, мать — инфантильная, отчим тебя не замечал… Не было ни брата, ни дяди…
Никогда рядом не было сильного мужчины…
А теперь есть… только протяни руку…
Но и свободу отнимут…
Боишься… что снова будет больно… что нельзя её показать…
Дима, что за тобой ухаживал… тебе он не нужен был… Оправдывалась — молодая… а ему просто приз был нужен… а как ответственность — сбежал.
Подруги отвернулись… «Как она могла? Родила без мужа…»
Мать стыдилась, родня шепталась…
Шла с высоко поднятой головой… а кто знал, что внутри? Как смотрели врачи, узнав, что у ребёнка нет отца… Как исчезали новые знакомые…
Ты для всех виновата…
Даже Мишка, друг детства…
Серёга… тоже использовал. Увидел игрушку — захотел. Его натура никуда не делась… Если бы не влип тогда — всё равно сбежал бы. Серёга — трус.
Но никто об этом не думает…
А сейчас тебя снова осудили…
— Зачем ребёнка рожала? — шепчутся. — Теперь от каждого рожать будешь?
— Гулящая… сама виновата…
Видишь? Ты одна во всём виновата…
А Виктор… он такой же, как все… Да, с ним не страшно… От Серёги не чувствовала опоры… а Виктор — глыба… но от такого можно ждать чего угодно…
Плачет.
Знает — стоит шагнуть навстречу, и не будет слёз… Будет плечо.
Он догнал. Не стесняясь посторонних, развернул к себе, обнял.
Сердце бьётся гулко…
Стоит. Не вырывается.
Дождь начался — мокнут, молчат.
Вдыхает его запах… уже родной…
— Знаешь… у меня никогда не было того, кто заступится… Не знаю, что это — быть с тем, кто защитит…
— Лена…
— И не будет… Прощай, Виктор.
***
Лена часто думала — правильно ли поступила тогда, под дождём.
Потом запретила себе об этом вспоминать.
Хлопоты, переезд, заботы.
Теперь ответственности больше: дети, мать, бабушка, брат, сестра.
Он приходил. Говорил — будет ждать. Хоть всю жизнь.
— Я защищу тебя от всего.
— Знаю.
— Тогда в чём дело? Может, до сих пор Серёгу любишь?
— Думала, ты умнее… Знаешь… я столько разНо однажды, когда дети выросли, а сёдые пряди стали видны в её волосах, она случайно встретила его у книжного магазина — он стоял с томиком её любимого поэта в руках, и в его глазах всё ещё светилась та самая, давняя надежда.
