— Девчонки, допивайте чай и давайте закругляться, а то ребятам завтра в садик к восьми, — бросил Игорь, глядя не на Светлану, а куда-то мимо.
— Конечно, — кивнула она, притягивая к себе кружку. — Не буду мешать. Посидим тихонечко.
Он постоял пару секунд, нервно постучал пальцами по косяку и исчез в коридоре. От этих нескольких слов у Светланы внутри всё обрушилось, будто осенний лист, сорвавшийся с ветки.
Женщина сделала поспешный глоток. Кухня пахла молоком, манной кашей и детским кремом. Когда-то здесь витал аромат свежесваренного кофе и отцовского «Саши». Тогда это был ещё её дом. Теперь — чужой.
— Не обижайся на него, — тихо сказала сестра, убирая со стола. — Он просто вымотался.
Светлана сделала вид, что её вдруг заинтересовал узор на кафеле.
— Он всегда вымотан, когда я рядом.
— Ну, он просто отвык…
— Я же не чужая, Тань. Можно хотя бы не смотреть, как на врага.
Таня вздохнула.
— Он просто… такой человек. Любит порядок. Всё по расписанию, всё на своих местах. А тут — другая женщина в доме…
— Я не «другая женщина», я твоя сестра. Или уже нет?
Тишина затянулась. Из спальни донёсся тихий детский кашель.
— Конечно, ты моя сестра. Просто… времена меняются, — неуверенно ответила Таня. — Раньше мы с тобой были одной командой. А теперь у меня будто две команды.
Светлана горько усмехнулась.
— То есть теперь я типа запасной игрок на скамейке?
— Ты всё неправильно поняла…
Но обе знали: это правда.
Когда они были маленькими, у них были колечки из проволоки. Они притворялись, что это волшебные обереги, связывающие их навеки. Две против всего мира. Родители смеялись и говорили, что они должны всегда держаться вместе.
Но вскоре родителей не стало.
Сначала ушёл отец, потом — мать. Слишком быстро, слишком неожиданно. У сестёр словно выбили землю из-под ног. Но они держались, потому что их было двое.
Светлана тогда ещё училась. Таня уже была замужем. Все хлопоты она взяла на себя. Гробы, похороны, документы… Хорошо хоть, что некогда было горевать.
Светлана без споров отдала свою долю квартиры. Она понимала: у Тани своя жизнь. Сестра не стала наживаться, предложила за её часть триста тысяч рублей. Гроши по нынешним меркам, но больше у неё не было. Да ещё и полностью содержала Светлану, пока та учиОна устроилась поудобнее на подоконнике, глядя, как за окном кружит первый снег, и вдруг осознала: иногда чужой дом может стать теплее родного, если в нём есть место для твоего сердца.
