Свекровь против тёщи: битва за семейный очаг
Анна и Дмитрий расписались быстро, по большой любви. Оба были молоды — ей всего двадцать два, ему двадцать четыре. Вместо того чтобы жить с родителями, как советовали родные, решили сразу снять квартиру в Подольске — район тихий, зелёный, до работы рукой подать.
Не прошло и недели после свадьбы, как Анна в слезах прибежала к матери.
— Мама, я больше не выдерживаю! — всхлипывала она, вытирая слёзы кулаком.
Её мать, Лидия Петровна, встревожилась:
— Что случилось, доченька? Дима тебя обидел?
— Нет, не он… Его мать! Она каждый день у нас как у себя дома! Готовит, убирает, всё переделывает! А потом шепчет Диме, что я никудышная хозяйка, что руки у меня не из того места растут, и что он зря на мне женился!
Лидия Петровна нахмурилась, а потом вдруг улыбнулась и сказала хитро:
— Кажется, я знаю, как тебе помочь. Только слушай меня внимательно.
Она сама когда-то прошла через подобное. Свекровь у неё была властная, едкая, упрямая. Лидия знала: спорить с такой — себе дороже. Но переиграть — можно.
С тех пор как свекровь — Валентина Семёновна — начала наведываться к молодым, обстановка накалялась. Та приходила без предупреждения: переставляла вещи, мыла полы, досаливала борщ. Притворялась, что помогает, но каждый её жест словно говорил: «Без меня вы пропадёте!»
Дмитрий лишь разводил руками: «Ну это же мама, она хочет как лучше». А Анна стискивала зубы, боясь расплакаться. Молча терпела упрёки, боясь испортить отношения и с мужем, и с его матерью.
Но всё изменилось после визита Лидии Петровны. Та явилась с двумя сумками продуктов и заявила:
— Что, свахе тяжело одной справляться? Давай помогу. Раз уж я такую неумеху воспитала — надо теперь исправлять!
С этого момента началась настоящая битва за кухню.
Лидия Петровна «случайно» появлялась сразу после Валентины Семёновны. Готовила, убирала, гладила, обсуждала рецепты. Делала всё это с такой сладкой улыбкой, что у свекрови начинало дёргаться веко.
— Лида, а тебе не кажется, что ты слишком часто тут бываешь? — как-то спросила Валентина.
— А тебе? — с тем же выражением ответила Лидия.
Война шла тихая, но упорная. Две женщины соревновались в хозяйственности, будто получали медали за каждый вымытый пол.
Но у Лидии было одно преимущество — она действовала из любви к дочери, а не из принципа.
Вскоре Дмитрий начал хмуриться. Две матери в доме — не совсем то, о чём он мечтал после свадьбы.
— Аня, может, поговоришь с мамой? — осторожно предложил он.
— Конечно, поговорю, — ответила Анна. — Но только после того, как ты поговоришь со своей. Моя, как и твоя, просто хочет нам добра.
Дмитрий задумался. Он всё понял. И однажды твёрдо заявил обеим:
— Мамы, спасибо за заботу. Но мы с Аней хотим жить самостоятельно. Будем рады видеть вас в гости — но только когда позовём.
Валентина Семёновна была оскорблена. Перед уходом, дождавшись, пока Дмитрий выйдет, процедила Анне:
— Ты ещё пожалеешь! К внукам я не подойду!
Но она не знала, что Лидия Петровна стояла за дверью и всё слышала. Войдя, та весело сказала:
— Спасибо, сваха! Значит, внуки будут чаще у меня. Как раз то, что надо!
Свекровь лишь фыркнула и хлопнула дверью.
Прошли годы. Валентина переключилась на младшего сына — тот тоже женился. Там история повторилась, но уже без сопротивления. Новая невестка покорно терпела. Свекровь чувствовала себя полновластной хозяйкой.
А к Ане и Диме Валентина Семёновна теперь заходила редко — и только как гостья.
Дети Анны и Дмитрия — два весёлых сорванца — души не чаяли в обеих бабушках. Но больше всего любили бывать у Лидии Петровны: там всегда пахло свежей выпечкой, разрешали бегать по дивану и рассказывали на ночь волшебные сказки.
Иногда, попивая чай, Лидия вспоминала тот день, когда дочь прибежала к ней в слезах. И думала:
«Всё могло сложиться иначе. Если бы я молча наблюдала, как свекровь ломает её характер. А теперь… теперь моя Аня — уверенная в себе хозяйка, любимая жена и счастливая мать».
И улыбалась. Ведь иногда, чтобы защитить своё дитя, не нужны громкие слова — достаточно просто взять в руки скалку и сказать: «Я тоже мать!»
Мораль проста: семья — это крепость, но её стены должны строить двое. А если кто-то пытается взять на себя роль архитектора — лучше вежливо, но твёрдо вернуть ему кирпичи.
