– Даша надолго уехала?
– До воскресного вечера.
Я замерла на пороге, не веря своим ушам. «Даша» — это я. А голос мужа раздавался из гостиной.
Утром я собиралась в Нижний Новгород к младшей сестре. Уже стояла на перроне, когда та позвонила, сквозь хрип сообщив, что слягла с температурой.
– Не хватало тебе подцепить заразу, — прошептала она.
Я набрала мужу, хотела предупредить, что никуда не поеду, но он не ответил. Пришлось развернуться и вернуться домой.
Открыла дверь ключом, сняла сапоги и бесшумно направилась к ванной. Планировала переодеться, поставить кофе. Думала, он еще спит.
Но в коридоре застыла — из гостиной доносились голоса. Второй, женский, показался до боли знакомым.
Я прислушалась… и все поняла.
Руки задрожали от ярости и непонимания.
Это была Катя. Моя лучшая подруга.
– Когда ты наконец ей всё скажешь? — спросила она. — Сколько можно тянуть резину?
– Не сейчас, — вздохнул он. — У нее на работе аврал, отец в больнице… Не могу. Это её добьёт.
– Но ты же любишь меня?
Он промолчал. Пауза затянулась так долго, что я успела привалиться к стене — пол уплывал из-под ног.
– Люблю, — наконец выдавил он. — Но не хочу её ломать. Даша ведь мне не враг. Просто мы… стали чужими.
– А мы?
– У нас всё иначе. Нам хорошо.
Меня затошнило. Я медленно осела на пол. Слезы потекли сами.
В его словах не было ни страсти, ни пафоса. Просто констатация факта. Он не влюблённый мальчишка — взрослый мужчина, всё взвесивший.
– Давай кофе сделаю, — услышала его голос.
– Только с корицей, помнишь? — кокетливо бросила она.
Тут-то я поняла — вернее, пронзительно ощутила, — что у них есть свой мир, где мне давно нет места.
Поднялась, тихо зашла в спальню, прикрыла дверь. Видимо, слишком громко — в гостиной мгновенно стихло.
– Даш? — через секунду постучал муж. — Ты дома?
Я молчала. Он вошёл. За ним — Катя. Взгляд виноватый, чуть испуганный. Совсем чуть-чуть.
– Ты… — начала она.
– Как видишь, не уехала, — перебила я. — Сестра заболела. Сюрприз, да?
Он побледнел, будто язык проглотил.
А я, наоборот, протрезвела. Странное чувство: будто вся боль разом сменилась ледяным спокойствием.
Подошла к шкафу, достала чемодан, начала складывать вещи. Механически. Носки, свитер, джинсы. Руки дрожали, но я не останавливалась.
– Даш, подожди… — Муж сделал шаг ко мне. — Ты не так поняла…
– Это… не то, что ты подумала, — пробормотала Катя, тоже приближаясь.
Я горько рассмеялась.
– Правда? А как мне это понимать? Репетировали сценку?
– Мы просто… разговаривали, — пискнула она.
– И целовались. Или это была философская беседа вплотную? — усмехнулась я.
Она покраснела, глаза забегали. Муж опустил взгляд. Его всегда выдавали плечи — сейчас они ссутулились, как у школяра, пойманного на вранье.
И тут я передумала собирать вещи и твёрдо сказала:
– Валите. Оба. Сейчас же.
Ждала, что он что-то скажет. Будет оправдываться, просить прощения.
Но он просто кивнул. Без эмоций. Без боли. Без борьбы.
Через три минуты дверь захлопнулась. Я осталась одна. Села на кровать и впервые за долгие годы разревелась не в подушку, а во весь голос.
***
Прошёл год.
Я подала на развод, сменила работу. Катя испарилась — как будто её и не было.
Он после развода пытался писать, звонить. Я не отвечала.
В конце концов исчез и он.
Не знаю, вместе они сейчас или нет. Да и не хочу знать.
Долго переживала. Боялась, что не смогу жить одна. Что превращусь в вечно обиженную тётку, что счастье для меня потеряно навсегда.
А вышло — с точностью до наоборот.
Со временем я снова стала собой. Научилась дышать полной грудью. Смеяться.
И знаешь, что поняла?
Я просто привыкла быть несчастной. Думала, что по-другому не бывает. Что моя жизнь — это то, что я сама себе построила, а значит, сама во всём виновата.
А потом — бац.
Оказалось, можно жить иначе.
Освободиться, даже пройдя через боль.
Измена — не конец. Это многоточие, за которым начинается новая глава. Где ты не «удобная», а счастливая.
Значит, всё правильно. Я не жалею ни о чём. Просто живу. Просто радуюсь.
И если с тобой случится подобное — не кручинься.
Знаешь, что такое прозрение? Это когда перестаёшь приписывать людям то, чего в них никогда не было.
Учись ставить границы. Быть хорошим человеком — не значит терпеть всё подряд.
Разочаруйся окончательно — и живи спокойно.
Никаких драм! Дистанция, самоуважение, трезвый взгляд и ясный ум.
Вот что по-настоящему красиво.
Я любила твой смех, твой голос.
За твою душу боролась.
А душа-то оказалась ржавой,
Чужой, колючей, едкой.
Но любовь твердила: «Ничего,
Я эту ржавчину сотру!»
Были штормы, были штили…
Ах, какие костры мы жгли!
Вот только вот в чём загвоздка —
В том огне горела лишь я.
Ржа осталась ржавою,
Чужая душа — чужою.
