**Дневниковая запись**
Она явно что-то скрывает…
— Доброе утро, Люба! Сегодня рабочий день только до обеда!
Григорий протянул сотруднице ключи от кабинета, и она осторожно взяла их из его крепких рук. Вот бы, как в старых советских фильмах, задержать свои пальцы в его ладони подольше… Но Людмила одернула себя.
— А почему так? — сухо спросила она, расписываясь в журнале.
— Какая-то срочная конференция. Должна была быть в ДК, но там потоп. Нам предложили провести её в библиотеке.
— Понятно, — кивнула Люба и, украдкой глянув на Григория, направилась к себе.
Тридцать лет каждое утро она приходила в архив городской библиотеки. Лучшего места для тишины и уюта не придумаешь.
— Любочка, доброе утро! Как самочувствие?
В кабинет вошла её верная подруга и коллега Светлана.
— Спасибо, Светик! И тебе доброго дня! — улыбнулась Людмила.
— Ты в курсе, что у нас сокращённый день? Может, сходим куда-нибудь, на чаёк?
— Ой, не могу, — вздохнула Люба. — Нужно к маме. Представляешь, утром захожу к ней — а она в лучшем платье, перед зеркалом серьги примеряет! Спрашиваю: «Мам, ты куда?» А она: «В поликлинику после обеда». Я так перепугалась! Хотела отпроситься, но она запретила. Давно ведь не ходила к врачам, всегда я ей на дом вызываю. А тут вдруг сама собралась…
— Ну и что? — пожала плечами Светлана. — Пусть Нина Сергеевна пройдётся, разомнётся.
— Ты не понимаешь! Я чувствую — что-то не так! Она же просто так не пошла бы!
— Да ладно тебе, — усмехнулась подруга. — Твоя мама — женщина прямая. Если бы что-то было, сказала бы. А ты слишком её опекаешь. Оставь старушку в покое!
Людмила даже руку к сердцу прижала:
— Она же в возрасте! Если что-то случится, а меня не будет рядом…
— Вот в чём твоя беда! — ткнула пальцем Светлана. — Живёшь её жизнью, а не своей. Сама-то когда для себя заживёшь?
Люба нахмурилась:
— Да мне уже пятьдесят три, о чём ты!
— Пятьдесят три — не девяносто! Дети выросли, мама бодрая — так почему бы не подумать о себе? Может, присмотреться к Григорию? Я же вижу, как ты на него поглядываешь.
Людмила покраснела. Неужели все заметили, что ей нравится этот статный мужчина, бывший военный, который недавно устроился охранять библиотеку?
— Ну что ты! Служебные романы — не моё!
— А зря! Вы бы отличной парой были.
Сердце Любы ёкнуло. Григорий действительно казался ей воплощением надёжности. Но образ матери, идущей к врачу, перечеркнул все мечты.
…Дома её ждал сюрприз. Вместо больной матери — Нина Сергеевна в лучшем платье, а перед ней на коленях седой мужчина, целующий ей руку.
— Мам, что происходит?! — ахнула Людмила.
— Люба, здравствуй! — невозмутимо ответила мать. — Знакомься, это Сергей Васильевич.
Тот встал, улыбнулся:
— Очень приятно.
— Мы подали заявление в ЗАГС, — объявила Нина Сергеевна.
Людмила едва не села на пол.
…Когда Светлана узнала, что мать Людмилы выходит замуж, она чуть не покатилась со смеху.
— Вот это поворот! А ты переживала, что она в поликлинику собралась!
— Маме семьдесят пять! У неё давление, суставы…
— Может, давление от любви? — заржала подруга.
…На свадьбе было мало гостей. Со стороны жениха — только его племянник. Каково же было удивление Людмилы, когда этим племянником оказался… Григорий.
— Мир тесен, — улыбнулся он.
А после церемонии Нина Сергеевна шепнула мужу:
— Думаешь, стоит букет бросить?
— Да просто отправь их куда-нибудь вдвоём, — ответил он, глядя, как краснеет пятидесятитрёхлетняя «девчонка».
**Вывод:** Жизнь — штука непредсказуемая. Иногда то, что кажется концом, оказывается новым началом. И даже в семьдесят пять можно найти счастье… или подтолкнуть к нему свою дочь.
