Её смех впился в сердце, как лезвие, и воздух вдруг перестал попадать в лёгкие…
Влюбился Дмитрий в Алину ещё на первом курсе мехмата. Бывают такие лица — открытые, с тёплым взглядом, будто знакомые сто лет. Таким было лицо Алины: умные серые глаза, пушистые ресницы, улыбка, от которой хотелось верить в добро.
Улыбалась она так, что все парни на курсе вздыхали. С ней можно было болтать о чём угодно, подкалывать, флиpтовать, но никого она не выделяла. Отшучивалась: «У меня жених в армии» или «Учёба сейчас важнее».
Парни не обижались. Чего злиться, если она всем одинаково «давала от ворот поворот». Дима даже не пытался за ней ухаживать — просто тайно вздыхал.
Как-то осенью возвращался он с пар через университетский сквер. Уже стемнело, фонари мигали жёлтым. На скамейке сидела девушка, ссутулившись. Подойдя ближе, он узнал Алину. Она никогда не грустила — а тут плакала, шмыгая носом.
— Аля! Ты чего тут?
Она взглянула на него и отвернулась.
— Что случилось? Вижу же, ты ревёшь. — Дима сел рядом. — Кто обидел? Могу помочь?
Молчала.
— Не хочешь — не говори. Но сидеть одной в парке — не дело. Холодно. Пойдём, провожу. И не спорь! — предупредил он.
Алина поднялась.
— Пойдём, — буркнула.
Шли молча. Она всхлипывала, а ему хотелось обнять её и никогда не отпускать. Постепенно успокоилась.
— Правда всё хорошо? — не унимался Дима.
— Нет. Но пройдёт. Ты ничем не поможешь. Не лезь.
На следующий день в универе они переглянулись, как заговорщики. Алина вела себя обычно, лишь синяки под глазами выдавали бессонную ночь. Но кому из студентов это в новинку?
Потом она стала просить у него конспекты.
— Ты же была на лекции! — удивился Дима, протягивая тетрадь.
— Не писала, — отрезала Алина и ушла.
Стали чаще сидеть рядом. Потом он осмелел и позвал в кино.
— Ты что, с Алиной крутишь? — как-то спросил старый друг Игорь.
— Да нет, пару раз.
— Ну-ну. Расколол лёд в её сердце?
Дима отшутился. Вскоре все привыкли видеть их вместе. Если Алина прогуливала, преподы спрашивали у него: «Где твоя благоверная?» Он важно отвечал: «Заболела». Хотя на деле она просто проспала — и звонила предупредить именно его.
Без Алины он уже не мог. Признался в любви, неуклюже предложил руку и сердце. Она отмахивалась, но Дима гнул своё. Родители отговаривали: рано, учёбу закончи, квартиру купить надо.
Но он упросил. Свадьбу сыграли скромную.
— Дайте лучше денег на съёмное жильё, — сказал он отцу.
Отец поддержал, мать вздыхала. Друзья летом разъехались — те, кто пришёл, был немного обижен.
Дима сам себе завидовал: теперь они с Алиной не расставались. Госы она сдавала уже с животиком. В октябре родился сын Егор.
Гордость распирала Диму: лучшая девушка курса — его жена, вот и сын! Через год взял ипотеку на годную квартиру в новостройке.
С Алиной было надёжно. Она всё успевала: и борщ сварить, и с ребёнком повозиться, и гостей внезапных накормить. Друзья женились-разводились, а они — как скала.
Как-то зашёл Игорь, хмурый:
— С женой развожусь.
— Ты Алину не обижай, — вдруг серьёзно сказал он. — Аля, если бросит — выходи за меня.
— С чего бы мне её бросать? — засмеялся Дима.
— Пусть попробует — пожалеет! — Алина погрозила мужу кулачком.
— Завидую вам, честно, — вздохнул Игорь.
Шли годы. Егор вымахал в косая сажень, орал басом: «Пап, жрать!» Ссорились редко — после ссор Дима ползал на коленях, лишь бы Алина простила.
А потом…
Всё рухнуло в один день.
На работе появилась новая — Вероника. Хрупкая блондинка-переводчик с китайского. Компания праздновала удачную сделку — и Вероника в обтягивающем платье танцевала с китайским партнёром. Дима вдруг заметил, какая она гибкая… как смеётся…
Повёз её домой. Она предложила кофе… Он не устоял.
Проснулся среди ночи в чужой квартире. Сорвался домой. Алина спросила утром: «Когда вернулся?» Без скандала. Он соврал: «За полночь, с переговоров».
Три дня избегал Веронику. Но она поймала его на парковке.
— Подвези! — И снова эти глаза…
Первым забил тревогу Игорь.
— Ты с этой Веркой что?
— Да ничего.
— Как ничего? Она на тебя смотрит, как кошка на сметану. Очнись! Такие тихони — они самые опасные. Моя первая такая была… Твоя Алина — она простая, без подковёрных игр. А эти…
Но Вероника заявила: беременна.
Дима не спал ночами. Боялся, что она разрушит его жизнь. Покаялся Игорю.
— Дурак! Но ладно… С Веркой я разберусь. А с Алиной — сам. Ползи на коленях, умоляй.
Дима поехал домой. Дверь открыл Егор.
— Ты зачем? Уходи.
— Дай поговорить с мамой.
— Не о чем.
— Стой, — раздался за спиной голос Алины.
Она похудела. Глаза потухшие. Такие он видел только однажды — в том сквере, много лет назад.
Он упал на колени.
— Она меня обманула… Жить без тебя не могу…
Алина молчала. Он потянулся к двери.
— Дим… — в её голосе была боль.
— Пойдём, — сказала она, как тогда.
Он схватил её руками, прижался к плачущему лицу…
А за окном падал первый снег.
