Третья положительная
Алина лежала на верхней полке плацкартного вагона, уставившись в потолок. То представляла, как встретится с Денисом, как он крепко обнимет её, то считала стук колёс на стыках рельсов, пытаясь уснуть. Где-то в конце вагона снова заныло дитя, и женщина снизу ворочалась, громко вздыхала, будто ребёнок мог услышать её недовольство и замолчать.
Наконец плач стих, вагон погрузился в сон. Все, кроме Алины.
— Ту-тук, ту-тук, — стучали колёса.
— Триста двадцать шесть, триста двадцать семь, — шептала Алина.
*«А вдруг он забыл меня?»* — от этой мысли она сбилась со счёта. *«Год прошёл. Он позвонил всего раз, пробормотал пару ничего не значащих фраз. Но если бы не любил, вообще бы не позвонил…»* — Алина ворочалась на жёсткой полке, успокаивая себя.
*«Жаль, что в армии нельзя с телефонами. Хотя бы переписываться разрешали. Это лучше, чем эти дурацкие письма… Ничего. Скоро увидимся, наговоримся вдоволь…»* Алина зевнула и закрыла глаза.
Поезд мчался сквозь ночь, вагон покачивало. В такт качке покачивалась и Алина. Ещё раз зевнув, она наконец провалилась в сон.
Её разбудил шум. Снова плакал ребёнок, пассажиры шаркали по проходу, переговариваясь вполголоса. Алина приподнялась и посмотрела вниз.
— Проснулась? Уже хотела будить. Вставай, через полчаса приедем, — сказала женщина с нижней полки, отхлёбывая воду из пластиковой бутылки.
Алина спрыгнула вниз, оглядела вагон. К туалету выстроилась очередь. Решила потерпеть. Надела сапоги, куртку, схватила сумку и вышла в тамбур. Там было пусто. Она смотрела в окно на мелькающие станции, деревни. А сердце бежало вперёд, обгоняя поезд…
***
После школы Алина уехала в Тверь учиться в мединститут. Можно было остаться ближе, но в Твери жила тётя, согласившаяся приютить племянницу. Да и институт считался не хуже московских.
С Денисом они начали встречаться в одиннадцатом классе. Жили в одном дворе. За лето он из невзрачного подростка превратился в статного парня — смуглая кожа, пшеничные волосы, серые глаза и губы, один уголок которых вечно приподнят, будто усмехается. Алина влюбилась сразу и навсегда. Готова была бросить мечты, лишь бы не уезжать, но он всё равно уходил в армию. Его отец держал автосервис, где Денис пропадал после школы. Его будущее было предопределено.
Учёба давалась тяжело — латынь, зачёты… Алина не смогла приехать на проводы. Попрощались по телефону. Денис не обещал писать. Кто сейчас пишет письма? Да и год пролетит быстро. Обещал звонить, если получится. Позвонил один раз — на день рождения. Ничего особенного не сказал, но Алина две недели ходила счастливая.
***
Тамбур быстро заполнился народом. За окном замелькали огни родного города.
Мама обрадовалась, крепко обняла дочь.
— Отец на работе, не знает, что ты приехала. Раздевайся. Я отпрошусь и вернусь. Чайник ещё горячий, — суетилась мать, то и дело обнимая Алину.
— Я не устала. А Дениса видела? — спросила Алина.
— В одном дворе живём, как не видеть, — вздохнула мама.
Её тон Алине не понравился.
— Мам, что?
— Каждый день вижу, как Оля к нему похаживает. Глаза б мои её не видели. Всегда она мне не нравилась. Липучка. Раньше к тебе цеплялась, теперь к Денису. — Мать не заметила, как побелело лицо дочери. — Видела его мать в магазине. Пакеты еле дотащила. Куда, спрашиваю, столько? А она и брякнула — свадьба. Завтра. Перед Новым годом. Так что нет у тебя, дочка, ни парня, ни подруги. Не хотела расстраивать по телефону. Даже отговорить хотела приезжать, но отец не позволил.
Алина онемела. Она так спешила, так мечтала… Слёзы покатились по щекам. Мать обняла, что-то шептала, утешала. Но Алина не слышала. *«Свадьба завтра. Нет у тебя ни парня, ни подруги…»*
— Не плачь, не стоит он тебя. Ты врачом будешь, а он по гаражам шляется. Вот радость Оля себе отхватила. Не будет им счастья, вот увидишь. Значит, не любил, раз на другой женится. Лучше уж сразу знать… Беременная она, кажется. Ну зараза…
Мать ушла. Алина пришла в себя и позвонила Оле, бывшей подруге.
— Привет, Аля! Ты приехала? А я замуж выхожу! Приходи завтра в кафе «Ромашка»… Ты здесь?
Алина бросила трубку.
Утром к соседнему дому подъехали две машины, украшенные цветами. Из подъезда вышел Денис с родителями. Алина ждала, что он посмотрит в её сторону, но нет. Все уехали. За Олей.
Алина металась по квартире, то плача, то сжимая кулаки. Потом открыла шкаф. Все вещи остались в Твери. На глаза попало платье с выпускного. Она надела его.
— Ты куда? Не на свадьбу ли? — вошла мать.
— Хочу им в глаза посмотреть, — зло бросила Алина.
— Не ходи, не мучай себя. Уже ничего не изменишь.
Но Алина не слушала. Надела грубые ботинки, куртку, из-под которой торчал подол платья, замоталась в шарф. В зеркале её отражение выглядело жалко.
— Дочка, ты в этом пойдёшь?!
Алина подумала, что надо переодеться, но если задержится, мать уговорит остаться.
— Да, так и пойду.
Она вышла и направилась к «Ромашке».
— Кафе закрыто на мероприятие, — преградил путь охранник.
— Я на свадьбу, — прошептала Алина.
Мужчина окинул её взглядом и пропустил.
В зале было холодно. Алина прижалась к батарее. Официанты косились на неё — в грубых ботинках и лёгком платье, с растрёпанными волосами, она выглядела сумасшедшей.
Стали подходить гости. Алина встала у входа. Все шёпотом обсуждали её. И тут она увидела Дениса в строгомОна повернулась и вышла, больше никогда не оглянувшись на прошлое.
